Даже на лице виднелись ещё очень тонкие белые полоски, совсем немного, но увидеть и приглядеться можно было - Марс половину дня занимался этим. Смотрел странные фильмы про криминал, а потом про любовь, прочел какую-то короткую книгу якобы про анализ современного общества: подобный бред он встречал редко, но привык всё дочитывать. Он ждал новостей и Джема.
Он же что-то делал. Не зря же ему нужна была такая срочность. Марс же отходил, выставив стражей, чтоб его более никто не тревожил и ждал новостей, но всё пока что было тихо. После визита вампира, разумеется. В первую ночь его грели, теперь он был сытый и один.
Не то чтобы в его жизни не бывало ничего хуже, чем это - бывало. Какое-то время вся его жизнь была подернута черной дымкой, и он жил с чувством безысходности и обреченности, оборачиваясь в человека раз в неделю, а остальное время забивался в подвале вместе с самыми обыкновенными котами. Их прикармливала маленькая девочка. А потом Марс услышал, как двое мужчин говорят о том, что нужно потравить этих шерстяных тварей, что ссут кругом и мешают ором по ночам. Он обернулся и свернул обоим шеи.
Джем вернулся днем, спустя два дня после того обряда. Или как это можно было назвать? Для некроманта наверняка. И он даже выглядел не так, как последний раз запомнил его оборотень. Самого попустило - не бросало в крайности при виде кого-то чужого.
Марс беззвучно прошмыгнул в комнату за ним и замер в дверях совсем рядом.
- Память - странная штука, - вспомнил он только-только просмотренный фильм, - я написал девушке стихи, а он подписала их своим именем и подарила другому.

Для некроманта он был слишком прямолинеен. Слишком явно выдавал свою усталость да и сидел как-то безразлично, бесчувственно. Марс должен был бы подумать, что это не самое удачное время, чтоб рассказать ему о кое-каких ошибках, которых в жизни лучше не допускать. Но что поделать - пизди маленьких и слабых, чтоб казаться сильнее. Или как там позиционировалась нынешняя философия?
Не важно. Марс подошел ближе и встал прямо напротив него.
- Я убиваю, Джем, - он смерил его взглядом сверху вниз, оценивая на наличие внешних повреждений и даже принюхался, - а от тебя дохлыми крысами. Джем. Джем... Ты умеешь играть? Брал ли гитару? Я умею играть джем. Знаешь, что это такое?
Он продолжал смотреть на него немигающим взглядом. Они тут были одни, и им бы никто не помешал. Марс подтянул рукав тонкого свитера - как же он не любил одежду! - и показал некроманту красные полосы на предплечье и ладони.
- Знаешь, мне совершенно это не нравится. Совсем. В этих местах шерсть не растет, это трудно для меня. Когда я кот, то они везде. И мне очень холодно. Мне очень это не нравится, - после последней фразы он коротко рыкнул, схватил Джема за плечи и послал в свободном полете в другой конец комнаты, после чего направился обратно к нему.

- Спасибо бы сказал, что жив остался.
- Спасибо, - Марс наклонился и поднял Джема. Как котенка сейчас, откуда только у самого силы взялись? Кстати, вот именно о котятах он и хотел поговорить с ним. Так, рассказать кое-что. Вкратце.
Вообще-то, он собирался приложить его ещё раз об стенку и прошипеть ему что-нибудь на ухо, как делали в голливудских фильмах, коих он сегодня пересмотрел, но получилось об сервант. Послышался звук бьющегося стекла, и Марс дернул некроманта обратно на себя, пока тот не припечатался к чему-нибудь ещё сильнее и швырнул снова, только уже на кровать лицом вниз. Хорошо, что комната была не самых больших размеров.
Скорость за годы жизни он в себе развил почти вампирскую, можно было, наверное, даже подумать о нём так. Вампир метнулся за Джемом. Ну, убивать он его не хотел: не собирался. Зря что ли всё перетерпел там в подвале? Как, впрочем, и сильно калечить. Собирался немного побить его, поугрожать, зажать в уголке и напомнить, что он не всесильный. Напугать посильнее. Но не всаживать кучу стекла ему в спину.
Марс забрался ему на бедра, не давай дернуться, руки его зажал одной своей, а второй вспорол когтем ткань одежды.
- И, знаешь что... - первый осколок он кинул на пол, - не надо было тебе про мою семью говорить...
Второй, что был рядом с ним, полетел следом, а по коже потекла красная струйка. Марс наклонился и слизнул её. Странно, но никакого привкуса гнилья или мертвечины. Кровь как кровь. И, кажется, не он сам пропах гнильем, а эта его одежда, которую стоило сменить.
Марс провел языком по всей длине царапины снова и ещё раз, пока кровь не остановилась, облизал кожу вокруг скорее из привычки, чем необходимости, и принялся за следующий. Ладно, хорошо, он закончит и тогда уже попугает его. Да.
Осколков было не так уж и много, но вот спина - всё таки не женская и тем более не детская. Может, уже чем у Марса, но и язык у него не огромный.

Марс тогда не произнес этого слова. Он, конечно, орал, разве что не плакал, но не просил остановиться. А Джем... Странно, но он не вырывался, не пробовал вырваться, только напрягался, но не шевелил ни руками, ни ногами. И этот его жалостный стон, как будто молитва.
Но Марс не остановился, раз уж он начал. И теперь он понимал, что, кажется, эффект он получил совсем другой. Он совершенно случайно поступил правильно, когда хотел воспользоваться силой, и теперь некромант в его руках как котенок, только не слабый, хотя и это тоже, а скорее слепой и беззащитный, не способный сам двинуться.
Марс провел кончиком языка по позвоночнику вдоль поясницы, а потом замер на минуту в раздумьях и неторопливо вытянул руку, чтоб надавить на голову. Не ткнуть мордой в подушку, а намекнуть на то, что ему стоит молчать. Сейчас его никто не послушает.
Последний осколок полетел на пол, Марс провел сухим немного шершавым, но не как наждачка, языком, слизывая капли крови. Он выпустил его руки и теперь тер его бока неторопливо разгоняя кровь: он был холоден, неприятно холоден, но кожа нагревалась от касаний.
Когда всю его спину можно было считать чистой, Марс остановился и задумчиво оттянул вверх пояс, но отпустил обратно, так ничего и не сделав.
- Дальше сам помоешься, - Марс скользнул вперед, вытягиваясь, и лег грудью на его спину, чтоб говорить ему на ухо, - ты что-нибудь понял, а? Скажи мне.

- Как таракана? - Марс хрипло засмеялся и поерзал, чтоб Джем ощутил разницу между тем, когда тебя вылизывают и когда на тебя давят. Не тупой же, это он должен понять в дополнение к тому, что он не может просчитать его ходы. Если это было так, то Марс давал себе пару очков сам, а потом снимал столько же за собственное непонимание логики некроманта.
А я... Я всегда ходил на летний джем в парке, когда жил в Бостоне. Ты тогда ещё пешком под стол ходил. И, знаешь, я бы, может, отпустил тебя раньше, чем восемь лет... Ты мне не нужен столько - не хочу ещё восемь лет ждать.
Он вспорол когтями рукава и потянул одежду, что так ему воняла. Скинул на пол, недовольно морщась. Теперь этот запах для него якорь - сразу подвал перед глазами и боль.
Марс скатился с него на спину и накинул на некроманта одеяло.
Ты уже подумал про тараканов? Я бы думал хорошо. Хотя бы потому, что я сейчас так и не открыл рта.
Марс усмехнулся и повернул к нему голову, ожидая реакции. Раньше он никогда так с ним не пытался общаться.

Он снова усмехнулся и потянулся было стряхнуть руку, но махнул ладонью - дышать она ему не мешала.
- Я не убегу, - он прикрыл глаза, но невидимый кончик хвоста всё ещё нервно подрагивал. Чего он ждать собрался? Ничего, ничего ждать не собирался. Он думал теперь слишком много, закрываясь от своих мрачными пейзажами кладбищ, что он видел в своей жизни, ни на чем другом не получалось так долго концентрироваться и удерживать это фоном. Хотя он тренировался. Чего ждать? Ему нечего ждать - он так вплотную подошел к той, за которой бегал лет пятнадцать уже, а это была всего лишь месть. Его бы похвалил мафиозный дон за сдержанность, что владела им всё то время, которое Марс подходил к мести.
- Я не люблю ждать, тем более восемь лет это слишком много, - кровать была в меру жесткой, и он не проваливался. Оборотню было плевать, где и на чем спать, лишь бы тепло, а комфорт он себе может устроить, просто уложив голову на лапы.
- Я никого не люблю, - тихо ответил он, медленно проваливаясь вниз.
И если ты накажешь их, то ведь они рабы твои. А если ты простишь их - то ведь ты великий, мудрый.
Может, ему стоило подумать об этом подольше?

Марс сжал его кисть и выпусти предупреждающе когти, молчаливо обещая впиться ими, если не ослабит хватку. Странный был этот некромант, всё время заставлял в этом убеждаться.
Некромант и любит - это ли не абсурд? Или феномен? Или врёт? Сам себе. Преувеличивает. Что именно?
- Ты странный. Ты хочешь, чтоб я защитил твою сестру, потому что не можешь сам, но предлагаешь защитить меня, полагая, что это у тебя получится?
Он улыбнулся только лишь губами, не было сил на то, чтоб вложить в улыбку ехидство или злость. Не было сил на ехидство - он так концентрировался на своем внутреннем мирке, таким жалким, что если представить ему сад, то обязательно заросший бурьем с иссохшими кривыми яблонями без единого листочка. Он настойчиво отодрал от горла его руку и убрал на грудь.
- Откуда в тебе столько уверенности? С чего ты решил, что тебе что-то может быть известно о сердцах?
А ему самому-то было известно? На сколько он лично был великодушнее и открытей, чем некромант? И сколько в нём ещё оставалось светлого, чтоб в его сердце был хоть какой-то смысл?
- Мне плохо, - почти что "мне нехорошо", произнесенное сколько-то минут назад.

- Я прожил долгую жизнь... Что ты сделаешь такого, чего не могу сделать я? Что ты знаешь о сердце, чего я о нём не слышал? Я не всегда был в стае.
В уголке глаз скопилась влага. Лежал он совершенно ровно, не двигаясь и по-прежнему не открывая глаз. Сейчас он был как никогда близок к тому, чтоб обернуться и снова уйти жить в какой-нибудь подвал. Тут полно кошаков, кто мог бы стать сильнее и умнее его. Им не нужна это месть, это только лишь его игра. Они проживут и выживут, не все, но они и без того постоянно плодятся и умирают.
- Что? Опять какие-то клятвы и обряды? Я тоже не буду жить вечно. Мне уже почти двести - это недалеко от преклонного возраста. И я могу умереть раньше тебя, просто потому что попаду под машину, не заметив, - капля скатилась по виску, оставив за собой мокрую дорожку, что тут же охладила кожу легким покалыванием и стянула выступающей солью.
- От того, что ты это знаешь, разве что-то меняется? Это все знают. Ты, я, даже люди, даже те ниггеры в своих кварталах.

- Проникся что ли? - делано равнодушно спросил Марс, даже приоткрыв глаз, чтоб глянуть на него. Совсем на секунду. Никто не знал, но Марс, как бы банально это не было для его племени, очень любил когда его трогали чуть ласковее, чем простое рукопожатие или похлопывание по плечу. И это его прикосновение более всего походило на какую-то кошачью повадку. Перенял или решил так расположить Марс, пусть и бессознательно. А может и вполне сознательно?
- В стаю? Она что, кот? Или ты хочешь, чтоб она жила тут как ты? - Марс никак не мог взять в толк, чего именно от него добивался Джем, а, главное, какого хера он ему ещё и потакал. Боялся какого-то повторения? Подвоха? Ассоциировал его с темным джином, что шутки ради ищет во всем лазейки?
Он что ли не услышал про столь же короткий век Марса, который никак не сопоставлялся с вечностью? Как они могли защитить какого-то бессмертного, если сами себя не могли защитить от обычных автомобилей?
- Покой? - он как-то очень уж невесело усмехнулся, - у меня и самого есть оружие и серебряные рули к нему.