Все города скрывают какие-то тайны. Иногда не очень важные, раскрывающиеся после первой же попытки их разузнать. Их выбалтывают, не пытаясь защитить от посторонних. Тайны вылетают, ощущая свободу и окутывая рассказчика и слушателя едва видимым туманом, который, впрочем, тут же исчезает вместе с секретом. Такие тайны и такие города не интересны почти никому - легкодоступность вряд ли когда-то была в моде. Людям подавай тайны, загадки и приключения, в конце которых обязательно должны быть несколько трупов и лужи крови, отражающие в себе старые, обгорелые деревья. К чему такое стремление к не очень приятным вещам, Сэм не могла понять до сих пор, прожив почти тридцать лет своей не очень-то веселой жизни. Возможно, у тех, кто так тянулся ко всему необычному (хотя вряд ли такое можно было назвать только необычным), до некоторых пор не было в повседневной рутине ничего из ряда вон выходящего, и они решили таким образом разнообразить досуг. Подумав об этом, Армстронг фыркнула. Работа в полиции научила ее видеть в каждой мелочи часть продуманного до мелочей плана, в каждом человеке, увы, возможного убийцу, а новых знакомых научила не приглашать домой по крайней мере первые месяца два. Эта тяжесть, по-другому не скажешь, от работы порой очень сильно тянула вниз, и в такие моменты, случавшиеся нечасто, но периодически навещающие девушку, она хотела все бросить и уехать в Англию. Да-да, именно туда, хотя и не понимала толком, что тянет ее в страну, где она была последний раз в детстве, и в которой ей не очень-то понравилось. Самокопание в этом случае не дало ничего, а Сэм очень важно было понимать, что творится внутри. Эдакое саморавновесие, не дающее расклеиться окончательно. К сожалению, и у сильных личностей иногда бывают с этим проблемы, но девушка почти умело с ними справлялась. Почти. Умело. Два слова, но сколько смысла.
Трентон, увы, был не из тех городов, тайны которых раскрывались на раз-два. Долгое время Армстронг вообще не причисляла его ни к одной из категорий, принятых среди полицейских - она просто подумать не могла, что здесь может твориться что-то, выходящее за рамки. Она была здесь защищена почти от всего, эти детские мысли, оставшиеся, кажется, на всю жизнь, о том, что мой город - моя крепость, посещали ее и сейчас. И в итоге девушка пропускала самое важное - то, что крепость эта стала рушиться так же неумолимо, как тает на жарком июльском солнце только что купленный пломбир. У Трентона была своя тайна, были хранители этой тайны, но Сэм, увы, была увлечена вещами более приземленными, арестовывала воров ювелирного магазина, устраивала облавы на наркоманов, сильно распоясавшихся, слушала жалобы на чересчур громких соседей (почему-то именно она, а не ниже стоящие по званию) и совсем зарылась в рутинные дела. А тайна, между тем, ускользала от нее все дальше и быстрее. Не было никакой уверенности в том, что однажды Саманта доберется до разгадки. Или хотя бы станет к ней ближе.
- К вам посетитель, - молоденький сержант, не постучавшись, заглянул в кабинет, быстро произнес эту фразу и исчез, не дав Армстронг вставить и слова. Следом за этим послышался стук в дверь. Сэм посмотрела в окно - было светло, в летнее время, как всем известно, солнечный день становится длиннее, хотя сейчас на дворе стоял десятый час вечера. Вздохнув, девушка повернула голову к двери.
- Войдите.

Рабочий день подходил к концу, и нервы Сэм в последнее время не выдерживали той встряски, что устраивала девушке любимая работа. Она знала, на что идет, еще когда только строила планы по поступлению сюда на службу - дедушка в свое время рассказал внукам много интересного, того, о чем, в принципе, не принято говорить с теми, кто не касается полиции изнутри. Но им он доверял, доверял больше всего, потому что, наверное, хотел видеть их такими, каким был сам. В итоге почти такой стала только Саманта, остальные после смерти любимого деда забыли все его уроки и тренировки, как самый страшный кошмар, и в разговорах старались их не упоминать. Армстронг же, напротив, с удовольствием все вспоминала, плюсовала в рассказ свои рабочие моменты, в итоге получалась жуткая, надо сказать, смесь, выслушать которую до конца способен не каждый. Сейчас же Сэм казалось, что не способна и она сама.
- Да, проходите, пожалуйста, - указала на стул, особенно не церемонясь с приветствиями, девушка. Ей уже заранее хотелось поскорее выслушать посетителя и уйти. Вечер не особо располагал к работе, уж Армстронг это знала куда лучше, чем кто либо еще. - Слушаю вас, - положила руки на стол, придвинулась ближе и внимательно посмотрела на парня. Она видела его впервые, это явно говорило о том, что молодой человек вряд ли попадается на глаза полицейским чаще, чем того требует закон. Превышение скорости, например, или неуплата налогов. Впрочем, в последнем случае к полиции обращаются только в крайних случая. Тем лучше для него.
В самом начале разговор зацепил Сэм. Нечасто встретишь человека, увлекающегося оккультными науками, который сам, добровольно, придет в полицию. Обычно такие люди стараются скрываться, чтобы их не замечали, чтобы о них мало кто знал, потому что современный мир слишком уж остро реагирует на тех, кто, по его мнению, чем-то отличается от обычных людей. Идет притеснение, причем притеснение порой в очень грубой форме. По мнению Сэм, пусть люди занимаются, чем угодно, лишь бы это не вредило остальным. Впрочем, кто сказал, что парень, сидящий сейчас перед ней, в свое время не совершит какой-нибудь страшной ошибки в стремлении продвинуться в оккультных науках дальше?..
Мотнув головой, отгоняя непрошеное видение, Армстронг снова посмотрела на посетителя.
- Вам кажется, или вы точно это знаете? - голословные обвинения, увы и ах, имели место быть чаще обычного, и Саманта всегда вынуждена была вначале точно удостовериться, что человек, принесший дурную весть, не просто доносчик. А то мало ли, как бывает. И сейчас вопрос прозвучал чуть более грубо, чем обычно. Сэм устала. Но об этом, кажется, уже упоминалось. - Видите ли, - чуть смягчилась она, - обидеть художника может каждый, - но, заметив, что известная цитата вряд ли создаст нужное настроение, продолжила более официально, - я должна быть уверена, что то, что вы говорите, является правдой. Не подумайте, у меня нет полнейшего недоверия к гражданам, - Сэм подняла руки вверх, сразу же их опустив обратно, - но ложных вызовов в последнее время все больше и больше. Так вот..Вы уверены, что это действительно жертвоприношения? - ох, не нравилась ей эта самоуверенность и то, что парень так спокойно говорит про убийства.

Дело принимало крутой оборот. Так любил повторять один офицер, не очень-то любивший всякого рода расследования, но, тем не менее, славившийся своим умением быстро находить улики и раскрывать не самые опасные преступления. Его ценили за скорость, хотя человеком он был, прямо скажем, не очень хорошим. Впрочем, у каждого свои недостатки.
Сэм посмотрела на конверт, потом на парня. Потом снова на конверт, думая, верить ли вообще происходящему. Вот так вот просто, не встречая никакого сопротивления и не боясь, что самое главное (а обычно в кабинете полицейских у большинства начиналась непонятная трясучка), положить доказательства, которые, возможно, доказательствами и не являются. Хотя..Чего ему бояться? За подозрения у нас еще никого не садили. И это было правдой. Садили бы, никто бы не приходил, никто бы не жаловался, не писал заявлений, не помогал даже. Встречается и такое.
- Сейчас посмотрим, - открыла конверт и достала несколько фотографий, которые, надо сказать, прекрасно передавали атмосферу места. Или это Армстронг внезапно стала такой впечатлительной, но по спине у нее побежали мурашки. Не самые приятные надписи, не самое приятное зрелище. Но какое дело до этого капитану полиции? Правильно, никакого. Его долг - все верно понять и поймать преступников. А что он сам при этом чувствует, никого не волнует. - Интересные кадры, - задумчиво произнесла Сэм, не рискуя встречаться взглядом с посетителем. Что-то ей не нравилось во всем этом, но, к сожалению, она не могла понять, что именно. Внимание к деталям очень бы сейчас не помешало Саманте, но внимание это, увы и ах, тоже взяло бессрочный отпуск. Впрочем, и это тоже никого не волновало.
- Вот именно, - вздохнула Армстронг, - откуда я могу знать, что фотографии подлинные? И что вы не врете мне здесь так искусно, что я почти поверила во все? Вслух она, конечно же, ничего не сказала. Только просмотрела фотографии еще раз, мысленно жалея, что отличить подлинник от подделки, увы, не может. Слишком уж компьютерные технологии ушли далеко от ее умений.
- И давно вы в городе? - ее почему-то очень заинтересовал этот вопрос, - приехали тоже..по роду деятельности? - не сказать, что Трентон славился людьми, увлекающимися оккультизмом. Впрочем, Саманта наверняка просто мало что знала об этой стороне жизни города. В любом случае, ее интересовало все, что хоть как-то отличается от нормального течения будней. И отличающиеся люди - в том числе.
Зачем парень пришел? Почему именно сейчас, кто рассказал ему про то место (незнающим людям найти его куда сложнее, если разобраться)? И почему Армстронг с каждой минутой все сильнее кажется, что соглашаться с ходу не нужно? Странные выводы, особенно, если учесть, что безопасность горожан стоит на первом месте.
- Мы рассмотрим ваше предложение, - это примерно как "мы вам перезвоним". Как ни крути, а решать сейчас что-то одной Саманте не хотелось, даже будучи в таком высоком звании.

Да-да, подозревать всегда легче, чем поверить. Естественно, утверждение это куда вернее по отношению к человеку незнакомому. И если дело касается капитана полиции. Армстронг, увы, подходила под обе "категории", что ничуть не делало ее положение легче. А очень даже наоборот. Жаль только, что проверить свои догадки насчет правдивости всего происходящего Сэм пока не могла - было бы не очень красиво, но, с другой стороны, что-то подсказывало ей, что без проверки тут не обойтись. Ехать куда-то просто из-за того, что приезжему показалось что-то странное, было, по меньшей мере, глупо. Не срываться же каждый раз от новых сообщений - для этого есть, во-первых, время на тщательное обдумывание и уточнение, во-вторых, подчиненные. Да-да, подчиненные, которые как раз разбежались домой, предчувствуя окончание рабочего дня с баночкой пива и чипсами. Впрочем, быть может, кого-то ждет совсем другое. Не суть.
- Знаете, - Армстронг снова вздохнула, - за время своей работы я видела так много странных...людей и вещей, так что совсем не удивилась бы, окажись это все неправдой. Но, надеюсь, приезжие в нашем городе весьма интеллигентны и не заинтересованы в выставлении сотрудников полиции дураками, - надо сказать, в этом капитан сильно сомневалась, но говорить вслух не стала. Если уж ты не уверен в человеке, не надо прямо это утверждать. Вдруг он сильно обидится и в следующий раз устроит тебе такую подлянку, про которую будут говорить еще несколько лет.
- А у вас уже был подобный опыт? Странно, что вы так легко об этом говорите. У меня хорошая память, - кивнула Сэм, полушутливо-полусерьезно отвечая на такое заявление. - Ну, хорошо, допустим, они настоящие, - она снова взяла в руки фотографии, сделав акцент на слове "допустим". - Черт, все же разошлись, - пробормотала Армстронг, оглядываясь на настенные часы. Не очень-то ей хотелось одной куда-то ехать, поддержка в полиции никогда не повредит. Но проверить стоило, Сэм чувствовала это и сама, хоть и не доверяла незнакомцу. Совсем.
- Вот уж действительно, воля случая, - согласно кивнула капитан. - Хорошо. Раз уж вы застали меня на рабочем месте в совсем нерабочее время, было бы плохо с моей стороны все это проигнорировать, - она встала из-за стола и сняла со спинки стула пиджак, - поедем на полицейской машине. Покажете, что же такого интересного вы увидели.

- Читать - это одно, а видеть  - совсем другое. Так что не стоит храбриться раньше времени, - снова резко ответила капитан, замечая, что последние слова относятся к ней самой в большей степени. Нет, она не храбрилась, но вполне могла снять с себя эту маску отчужденности, сама того не заметив. И тогда уже на ее место встала бы другая, а подстраиваться под такую быструю смену Армстронг так и не научилась. Один просчет - и тебя уже обсуждают во всех кабинетах, недвусмысленно намекая на небольшой, но такой необходимый отпуск. Да уж.
Разговор, как оказалось, занял куда больше времени - на улице уже смеркалось, и Сэм обрадовалась своему недавнему приказу возить в служебных машинах фонарики. Так, на всякий случай. И сегодня приказ этот оказался весьма кстати - девушка все еще не знала, что ее ждет на том самом месте, да и предположить не могла, если уж быть совсем честными. Одно Сэм знала точно - посетитель не нравился ей, не нравился настолько, что она была готова дождаться кого-нибудь из своих ребят, лишь бы не оставаться с ним наедине. Почему именно такие чувства захватили ее, Армстронг, увы, объяснить не могла, но, надо сказать, доверяла им, как доверяла и своему предчувствию в расследовании преступлений. Но показывать своего недоверия и, больше того, страха, она не стала. И не станет никогда. Пришлось брать у охранники ключи, заводить машину и садиться туда, терпеливо ожидая, пока незнакомец усядется рядом.
- Не забудьте пристегнуться, - мягко напомнила Сэм. Мало ли, вдруг парень привык разъезжать на большой скорости, не соблюдая при этом правил. Впрочем, он, наверное, и сам догадался, что сейчас вряд ли возможно перечить Саманте. Она явно была не настроена на дружеские беседы, движения были резкими, губы поджаты, она не смотрела на сидящего рядом, наблюдая только за дорогой. Полная сосредоточенность. Но вот на чем конкретно?
Машина, словно переняв все чувства водителя, ехала тоже самовольно, съезжая попеременно то влево, то вправо. Наконец, Сэм справилась с управлением и выровняла автомобиль, плавно подкатив его к нужному месту стоянки.
- Это здесь, ведь так? - впервые обратилась к парню за время поездки.